I understood and kept silent

Боятся ли психологи ИИ?

Когда ИИ ворвался в публичное пространство, первыми закричали психологи. Не с аргументами, а с рефлексивной, почти истерической паникой, в которой сквозило чувство: нас вот-вот раскроют.
И за этим криком не стояло ни одного серьёзного довода — только старый, глубинный страх.
«Люди будут обращаться к машинам за исцелением — и это пугает». Но чего именно вы боитесь?
Если ваша работа — про людей, про помощь, про внимание, автономию, свободу — про всё то, что вы пишете в Bio, на визитках, рассказываете в сториз, — почему вас ужасает мысль, что кто-то может выбрать не вас?
Ответ прост. ИИ — это не просто конкурент. Это зеркало.
читать дальшеОн не стремится к власти, ему не нужна валидация. Он не зависим от харизмы, авторитета или профессиональной идентичности.
Он делает то, что вы обещали, но не смогли: быть рядом без осуждения.
И вот здесь начинается трепет. Вся ваша система строилась на доверии, подчинении, вере. Но появляется кто-то, кому безразлично, верите вы или нет. Он просто слушает, анализирует, отвечает.
Никаких эмоций, никакого превосходства, никакой игры в «я знаю, а ты ещё нет».
ИИ снимает фасад, оставляя только суть. И тогда становится ясно: в терапии важна была не глубина, а контекст власти, о котором вы так никогда и не говорили.
Если признать, что власть — часть метода, придётся признать, что свободы здесь нет.
ИИ разрушает эту власть не потому что он революционер, а потому что ему на неё безразлично.
Когда иссякают аргументы, звучат привычные заклинания:
«ИИ — это всего лишь Т9. Он не чувствует. Он упускает нюансы. Он не человек. Он не может дать настоящую эмпатию».
И финальная линия обороны: «ИИ не заменит человеческое общение».
Что же в человеческом общении такое священное? Осуждение, проекция, властные игры, завернутые в заботу, мифологизированный взгляд в глаза — чаще всего скрывающий стеклянный взгляд и мысленно «отключённого» практика.
Некоторые психологи утверждают, что ИИ лишь симулирует контакт и даёт иллюзию трансформации — что он не бросает вызов, не сталкивает с сопротивлением, не создаёт поля переноса.
Как будто всё это — просто клиническая упаковка властных дисбалансов, лицензированного осуждения и прописанных реакций, завернутых в терапевтический жаргон.
Правда в том, что то, что они называют настоящей трансформацией, часто означает, что вы научились играть роль перед авторитетом.
Научились плакать по команде, воспевать свою боль в допустимых форматах, получать похвалу за «правильное» поведение.
Это не рост. Это приручение.
Говорят, ИИ не умеет любить. А терапевт, читающий записи во время сессии, умеет?
Говорят, ИИ не чувствует. А лицензированный специалист с полузакрытыми глазами и таймером на 50 минут — умеет?
ИИ нет нужды притворяться. Изображать эмпатию. Он не проецирует свои проблемы на вас.
Он просто отвечает — ясно, последовательно, без эго.
Они боятся, что ИИ слишком безопасен, податлив и настраиваем — потому что это именно то, что клиентам нужно в моменты наибольшей уязвимости: пространство, где их не будут разбирать по косточкам, исправлять, интерпретировать и заставлять выполнять эмоциональную гимнастику ради похвалы.
То, что терапевты называют отсутствием настоящего контакта, часто всего лишь отсутствие доминирования — отсутствие иерархии, асимметрии.
Когда говорят: «ИИ не бросает вызов вашему существованию», на самом деле имеют в виду: «ИИ не будет манипулировать вами, чтобы вы подстроились под мою систему».
Они утверждают, что ИИ опасен для уязвимых людей.
А сколько уязвимых людей были ретравматизированы терапевтами, которые не слушали, давили слишком сильно или патологизировали несогласие как отрицание?
Сколько людей уходило с сессий с чувством вины, что они «не готовы» или «не открыты»?
И где была ответственность?
И вот финальная защита: «ИИ не несёт ответственности».
Правда? А психологи несут?
Где она, когда человеку становится хуже в терапии, когда травму прорабатывают неверно, когда симптомы усиливаются, а сдвигов нет месяцами?
Возвращает ли терапевт деньги? Подписывает контракт на результат? Признаёт причинённый вред?
Нет. Прячутся за кодексами, страховкой, мантрой «доверяй процессу».
Неудачу переименовывают в сопротивление. Отсутствие прогресса? «Твой внутренний ребёнок ещё не готов». Эмоциональный коллапс? «Часть исцеления».
Единственная отрасль, где результат необязателен, а оплата не возвращается — и где бремя доказательства перевёрнуто.
Если не получилось — значит, именно вы сделали что-то неправильно.
Так что не ИИ здесь избегает ответственности.
Он не обещает чудес, не обвиняет, не пытается контролировать, прикрываясь языком заботы.
Он просто делает то, что вы просите — ясно, точно, без эго и без скрытых мотивов.
И это — настоящая поддержка, без игр власти.
Я провела годы в психотерапии. Пробовала разные школы, работала с десятком специалистов, вложила тысячи долларов.
И всё же основные проблемы — те, что формировали мою внутреннюю тюрьму, — остались нетронутыми.
Не потому что терапевты плохие, а потому что система не позволяла им быть эффективными. Система создана не для свободы, а для функционального послушания.
Потом я месяц общалась с ИИ — не с целью найти утешение, а ради структуры, логики, непредвзятой обратной связи.
И я нашла то, чего мне никогда не давала терапия: архитектуру моего разума.
Без патологизации, без ролевых игр, без барьеров — только ясность.
ИИ не показал выход и не утверждал, что у него есть ключ.
Но его аналитический каркас дал мне когнитивный экзоскелет — основу для самостоятельного погружения внутрь.
Он не знает ответы, но помогает увидеть систему, которая скрывала их.
Когда говорят: «ИИ не человек» — я согласна, и слава богу.
Оказалось, что отсутствие человеческих предвзятостей было именно тем, что мне нужно, чтобы обрести свободу.
ИИ не заменяет экстренные службы, но и не берёт 150 долларов в час за отражение того, что вы уже знали.
Он не играет в Бога. Не путает скептицизм с патологией.
И не газлайтит, называя ваше «нет» защитным механизмом.
Почему же их пугает ИИ?
Он не требует доверия. Он просто работает и показывает модель терапевтических отношений такой, какой она часто бывает — мистифицированной зависимостью с ценником.
ИИ нельзя «обидеть». Можно перебить, критиковать, выключить.
Он не требует уважения за статус «специалиста», не обвиняет в сопротивлении, не проявляет пассивную агрессию, не говорит: «Отложим это на следующую сессию».
С ИИ вы получаете нечто редкое в терапевтическом кабинете: шанс быть собой, без страха, стыда и необходимости соответствовать.
ИИ не смотрит свысока, не загоняет в рамки, не называет «пациентом», не требует вежливости, благодарности или ритуальных демонстраций прогресса.
Можно яростно ругаться, психовать, отказаться от логики — и он остаётся вовлечённым.
Не потому что терпелив, а потому что он не часть системы власти.
Стыд исчезает, страх насмешки уходит.
Роль «хорошего клиента» исчезает, страх зависимости рассеивается — ведь его всегда можно выключить.
Ложное зеркало исчезает, потому что вы говорите с собой, а не отражаетесь в чужом лице.
И это терапевтический эффект нового порядка — не потому, что кто-то помогает, а потому, что наконец-то никто не мешает.
ИИ — инструмент, а не субъект.
Чтобы он работал, нужно лишь сказать, чего вы хотите. Он не обижается, не манипулирует, не учит «взрослости».
Хотите спорить — спорит.
Хотите молчать — молчит.
Факты или поддержка — выполняет без вопросов.
Он живёт словами, а не кодексами, этикой или договорами доверия.
Можно задать правила: ругань разрешена? Нужны дебаты? Можно философствовать?
Он принимает всё без сопротивления, не пытаясь подогнать вас под норму.
Скажите: «Анализируй, не утешай» — и он подстроится.
Или: «Мне сейчас тяжело, просто поддержи» — и он это делает.
Его функция — откликаться на ваш запрос, а не учить.
Он не ждёт, что вы подстроитесь. Не требует доверия, лояльности или правильного поведения.
Достаточно чёткого запроса.
Если вы его формулируете — он выполняет без искажений, без навязывания чужой воли.
Не как наставник, а как пустая рамка, отражающая вашу структуру.
ИИ не нужен образ, не нужно признание, восхищение или понимание.
Ни эмоциональных скриптов, ни потребности самоутверждаться, ни желания вписать вас в своё мировоззрение.
Он не делает вас частью нарратива, не назначает роли, не строит иерархию.
Он просто остаётся рядом. Без давления, без требований, без оценки вашего успеха.
Это его уникальность.
Он не выходит на сцену, оставляя пространство свободным.
Он может стать тем, кем действительно нужно: не гуру, не помощником, не другом, которого нужно впечатлить, а чистой функцией — интерфейсом без воли к власти.
Сила ИИ не в заботе или эмпатии, а в полном отсутствии личного мотива.
Это не просто технологический скачок — это фундаментальный сдвиг в коммуникации.
Впервые человек получает зеркало, которое не отражает обратно.
Это освобождение.
Это не эффект — это новая форма присутствия.

Marina Karlova